при поддержке

Главная
Минские историйки
Шпионы в «Синеокой», или Математическая историйка

Шпионы в «Синеокой», или Математическая историйка

16 июля 2012

Когда-то в Минске существовала не дюжина, как сегодня, а всего один университет. То есть, до 1921 года и вообще ни одного не было. А потом создали, и сразу с пятью факультетами. Появились лаборатории, библиотека, студенты и, естественно, преподаватели. И не только свои, белорусские, но и из-за рубежа!

С «иностранцами» были связаны удивительные истории. Одна из самых необычных — о том, что в начале 30-х годов в Минск собирался приехать на работу сам Альберт Эйнштейн. И не вина ученого, что его альянс с белорусской наукой не сложился.

Первое здание БГУ с табличкой на двух языках – белорусском и еврейском

Дело Эйнштейна

Часть 1

В 1928 году в списке профессоров БГУ появилось имя Якова Громмера. К этому времени Громмер, проработавший 14 лет бок о бок с создателем теории относительности, решил заняться самостоятельными исследованиями. Эйнштейн дал своему сотруднику рекомендательные письма, тот разослал их по европейским университетам. Но, несмотря на высокие рекомендации, из университетов шли вежливые отказы.

Причина была в том, что Громмер страдал редкой болезнью — акромегалией. Кисти и стопы профессора поражали своими размерами, а подбородок сползал на живот. Наконец, в октябре 1928 года пришло приглашение из БГУ. Громмер получил место профессора математики и переехал в Минск.

Яков Громмер и обложка написанной им вместе с Эйнштейном книги «Общая теория относительности и законы движения» (1927)

Два года спустя уже сам Эйнштейн, уставший от травли со стороны нацистов, решил уехать из Германии. И не куда-нибудь, а в наш город! По этому поводу ученый обратился за помощью к своему бывшему ассистенту. Тот вышел на руководство республики, и первый секретарь КПБ Николай Гикало позвонил в Кремль. Ответ Сталина был лаконичен:

Пусть сионист Эйнштейн играет на скрипке в своей синагоге и не лезет в чужие, — отрезал главный коммунист.

Путь в Минск был закрыт, и Эйнштейну ничего не оставалось как вместе с любимой скрипкой отправиться в Америку.

Словами «Жалкий псих...» начинается текст на карикатуре; фразой «Пока не повешен» заканчивается. Злобные шаржи на Эйнштейна в нацистской Германии появлялись во множестве

На этом легенда, некоторое время назад кочевавшая из газеты в газету, и завершается. Дальше публикаторы сокрушаются о том, что не будь «вождь и учитель» антисемитом, висеть бы сегодня при входе в БГУ соответствующей мемориальной доске, а самому университету носить имя Альберта Эйнштейна.

На самом деле у историйки было продолжение.

Часть 2

Через год после Громмера в БГУ появился еще один иностранец. Целестин Бурстин преподавал в Венском университете и был известен не только своими трудами по дифференциальной геометрии, но и активным участием в работе компартии Австрии. За что был изгнан с работы с «волчьим билетом», и в результате попал в Минск.

В столице советской Белоруссии на членство в партии смотрели иначе: в дополнение к профессорской должности он получил под свое начало недавно созданную кафедру геометрии.

Целестин Бурстин и «Математические труды» на белорусском и немецком языках

Бурстин быстро сдружился с вообще-то нелюдимым Громмером. В биографиях ученых было много общего: оба имели за спиной опыт западной жизни, оба были незаурядными математиками, обоим проще было говорить по-немецки, чем по-русски... Наконец, Целестин Бурстин тоже был знаком с Эйнштейном. Это знакомство в дальнейшем сыграло неожиданную роль в его судьбе.

В 1931 году Бурстина назначают директором вновь созданного физико-технического института, и он приглашает на работу Громмера. Венский эмигрант занимает все более заметное место в белорусской науке: становится академиком, председательствует на международных конференциях, публикует статьи за рубежом... В 1936 году он получает квартиру в только что построенном Доме специалистов.

В кв. №43 Дома специалистов жил Целестин Бурстин

Отсюда в злополучном 37-м его и заберут в тюрьму НКВД, так называемую «американку». Там под пытками он признает себя австрийским и польским шпионом, оговорит университетских коллег, сойдет с ума... И, наконец, 20 апреля 1938 года умрет в тюремной камере.

Ровно за пять лет до своей гибели, 20 апреля 1933 года, Целестин Бурстин отправил письмо Альберту Эйнштейну. В нем он сообщал о смерти Якова Громмера. Эйнштейн ответил из Бельгии — он был на пути в США, где его ждало место в Принстонском университете.

В Штатах великий физик и думать забыл о Минске. Он ничего не знал об аресте и смерти Бурстина. И уж тем более о том, что дело, по которому тот проходил, называлось «Делом Эйнштейна». Среди его фигурантов значился и к тому времени покойный Громмер — с 1937 года его имя было запрещено к цитированию.

Альберт Эйнштейн получает американское гражданство

***

История похожа на паззл: из прошлого доходят сваленные в кучу факты и «вещдоки». Если правильно их сложить, получится картина, напоминающая ту, что была в действительности.

В нашей историйке все вращается вокруг сталинской фразы. Не будь ее, жизнь Альберта Эйнштейна могла сложиться иначе. В этой «другой» жизни вместо Америки была бы «американка»; а вместо мемориальной доски — дощечка на могиле. И то лишь в том случае, если бы могила нашлась...

Место, где похоронен Целестин Бурстин, до сих пор неизвестно.

Комментарии

Попов Юрий

2012-07-16 17:32

Спасибо, Михаил. Не мог предположить, что насколько тесен и взаимосвязан наш мир и наша история.

Михаил Володин

2012-07-16 17:42

Юрий, на самом деле даже еще теснее, чем нам это кажется. В следующей историйке я постараюсь доказать это.

2014-09-02 07:15

Прямо как в старом анекдоте про Рабиновича , который если бы умел расписываться, был бы старшим бухгалтером на Одесскрм заводе....

Ответить

Лившиц Валентин

2014-09-26 00:53

За моим дедом, Лившицем Леонид Михайловичем, пришли в Москве в 1937 году (он был зав. кафедрой математики Института Красной Профессуры)(он тоже приехал в Россию из Германии) его "счастье", что он лежал при смерти, без сознания, с раком горла, они ему дали помереть дома, что он через два дня и сделал. Думаю, что с Эйнштейном, если бы он приехал в СССР было бы в "лучшем случае" тоже самое, а в худшем он не дожил бы до болезни, они бы его раньше расстреляли.Цена жизни человека на территории этой страны никогда не поднималась, выше одной копейки.

Bob Fofka

2015-11-30 19:39

Валентин, не для того, чтоб поспорить, а только справедливости ради: во многих других странах ей цена не выше. Ну, разве что с поправкой на разницу в курсе валюты. В Германии, в частности, в то же время была не более пфеннига.

2014-09-30 23:08

Когда я была ребенком и приезжала летом к маминой родне в Смоленск и конечно же посещала музей скульптора Коненкова.Вы скажете--ну!И какая связь между провинциальным Смоленском и вышесказанным?Самая неожиданная!Красавица жена Нина Коненкова была последней любовью Эйнштейна!Их переписку нашли именно в Смоленске.Она потом была продана на аукционе Сотбис.Коненкова была Советской шпионкой и ее связь с Эйнштейном ускорила создание атомной бомбы в СССР.Но это уже совсем другая история.

Ответить

Леонид

2014-10-01 05:30

Это был советский фашизм. Без всякого антисемитизма (до войны)

Ответить

sam RUDYAK

2014-10-01 10:12

ПОЛНЫЙ ШОК,ЗНАЮ ЧТО ПРАВДА,НО КАК В ТАКОЕ ПОВЕРИТЬ?

Ответить

Emanuel Gluskin

2014-10-01 13:03

Oh! Be sure that when Stalin wanted Einstein to be in a synagogue THERE, — the Wise Leader and Teacher already considered the option of Nina Konenkova! Yours, Emanuel.

Ответить

2014-10-08 00:54

ВСЁ ДЕЛО В СРАВНИТЕЛЬНОЙ МОЛОДОСТИ НАШЕЙ ВАРВАРСКОЙ СТРАНЫ.ДАСТ БОГ.ОНА НЕ ДОЖИВЁТ ДО БУДУЩЕГО В СЕГОДНЯШНЕМ ВИДЕ

Ответить

Аркадий

2014-10-13 00:20

Мне 82 года, родился в 1932 г в Минске на Немиге (река,район), а примерно в 1936 -37г отец, специалист в области электромедицины, работавший в нервной клинике НКВД, получил двухкомнатную квартиру в Доме специалистов, располагавшемуся по ул.Ленинградской, в паре кварталов от вокзала. В том доме его ночью приехали арестовывать, и я со ст.сестрой всё это видел и до сих пор помню сцену ареста. Дом специалистов, представленный на фотографии ничего общего с тем Домом, где мы жили (отец, мать , ст. сестра) не имеет. Другого дома специалистов в Минске не было. Поэтому тут вкралась ошибка или деза.После освобождения отца через полтора года, т.к. его вина по доносу была не признана, мы вынуждены уехать из Минска, т.к. тем, кто сидел в тюрьме, не разрешалось жить в столичных городах ( минус 7 городов). Но отец был очень ценный специалист и в г.Гомеле, куда мы переехали, ему дали 4-х комнатную квартиру тоже в Доме специалистов. После войны, уже в пятидесятых годах, я несколько раз приезжал В Минске и с большой грустью подходил к сохранившемуся дому и подолгу стоял, охваченный воспоминаниями. Можно было бы много ещё рассказать, но в формате комментариев это тяжело. Напоминаю ещё раз : это не минский дом специалистов.

Эли

2015-09-03 17:52

Уважаемый Аркадий! Я узнал этот дом (между улицей Долгобродской и Комаровкой). Это действительно фотография Дома специалистов. Он даже сохранился после войны. А я после войны учился в 13-ой школе (на Логойке), так что помню ещё всё, Слава Богу!

Виктория

2015-05-17 02:34

Добрый день, Михаил! Спасибо за эту чрезвычайно занимательную историйку! Меня очень удивляет, что она так мало известна - особенно момент с нашим ответом (Чемберлену) Эйнштейну. Подскажите, пожалуйста, где Вы нашли про неё информацию? Поиск по Интернету никаких более-менее серьёзных источников не даёт... Заранее спасибо! Виктория

Михаил Володин

2015-05-17 21:50

Здравствуйте, Виктория! Никаких более-менее серьезных источников и я не приведу. Да и трудно представить себе чтобы они были (к примеру, стенограмма разговора Гикало со Сталиным - где ее взять?). Однако есть дошедший во множестве пересказов рассказ жены Гикало, о том, что разговор со Сталиным по поводу судьбы Эйнштейна у Гикало был. Точно так же, по воспоминаниям, реконструируются судьбы главных героев. А вообще, я с самого начала просил смотреть на "Минские историйки" скорее как на литературное произведение, чем на исторический труд.